Губные

Фонема /б/ произносится без напряжения плавным размыканием сомкнутых губ с приподнятым мягким нёбом и во всех отношениях ближе всего стоит к /м/, отличаясь от нее только отсутствием назализации. Значительно более существенно /б/ отличается от своего глухого коррелята /п/ с четко выраженной мгновенной смычкой, граничащей с собственно взрывными смычными, но совпадает с ним по месту образования и звучания.

Ассимиляторная (позиционно-комбинаторная) характеристика: а) артикуляторная – в начале слова артикулируется как смычный, в интервокальной позиции – как билабиально-щелевой или с оттенком щелинности; б) акустическая – при произнесении смычного варианта (в анлауте) в голосе присутствует больше шума, при щелевом варианте преобладает звонкость или оттенок сонорности.

Фонема /б/ представлена в анлауте и инлауте (бек «очень», бар «есть», абай «бабушка, бабка», чаба «бежит, жибин «муха»), но чаще она встречается в анлауте, где характеризуется устойчивостью и артикуляционно-акустическим единством. В ауслауте фонема /б/ не употребляется. В заимствованиях [б] переходит в [п]: топ «мяч» < перс. тоб, китап «книга» < ар. китаб, клуп «клуб» и т.д., но в интервокальном положении при прибавлении аффиксов, начинающихся с гласных звуков, реализуется в звонком варианте /б/: топ > тобум «мой мяч», китап > китабым «моя книга» и др.

Фонема /б/ употребляется в непосредственном соседстве со всеми гласными. В непосредственном соседстве перед согласными фонема /б/ в исконных словах не употребляется.

Палатальный сингармонический вариант фонемы /б/, как и всех губно-губных, характеризуется усилением смычки и значительно более опередненным фокусом: ср. бар «иди» и бер «дай», бар «иди» и бир «один». Смычка при произнесении палатального и велярного вариантов /б/ заметно усиливается перед губными гласными /у/ и /уь/. В данном случае изменяется также и конфигурация фокуса. На этом основании в позиции перед /у/ и /уь/ можно выделить аллофон фонемы /б/, при произнесении которого размыкания губ, характерного для основной её разновидности, не происходит: ср. бугъа «бык», будай «пшеница», буз «лед».

Фонема /п/ отличается от своей звонкой пары /б/ не только фонологически релевантным признаком глухости, сводимой к возобладанию шума над голосом, но и артикуляционно-акустическим своеобразием: образуется путем энергичного мгновенного размыкания сомкнутых губ при значительном мышечном их напряжении, при этом воздушная струя с силой вырывается наружу, создавая взрывоподобный шум, который, как и при /б/, образуется над зубами и одновременно в надгортанном резонаторе, вернее – в наиболее передней его части, без носовой окраски.

Фонема /п/ представлена в современном языке во всех позициях (анлауте, инлауте и ауслауте). Исторически она была характерна главным образом для ауслаута: йип «нитка», чёп «мусор», къап «мешок». В анлауте она встречается в редких словах типа пус «пар», пурх «сажа». В остальных случаях анлаутный этимологический /п/, как и в иноязычных прежних заимствованиях, последовательно представлял собой оглушенный /б/. Ныне же в иноязычных заимствованиях /п/ со всеми характерными для него различительными признаками употребляется в начале слова: пальто, папирос, парикмахер, паркет, пароход и т. п.

Велярный вариант фонемы /п/ по месту образования и звучанию близко стоит к палато-альвеолярным согласным и имеет значительно ослабленную смычку, тогда как палатальный её вариант, подобно палатальным вариантам всех губных, сосредоточен по месту образования и звучания над зубами, но может быть и перемещен в переднюю часть неба в зависимости от характера последующего гласного: ср., с одной стороны, паспорт, план, посылка, почта, апсун «жены родных братьев», с другой, – пери «фея», перде «занавес», пил «слон». В обоих своих вариантах фонема /п/ характеризуется в целом артикуляционно-акустическим единством.

В ауслауте фонема /п/ перед аффиксами с начальным гласным, попадая в интервокальную позицию, реализуется в озвонченном варианте: кёп «много» – кубюсю «многие», къап «мешок» – къабы «его мешок». Это правило распространяется также и на иноязычные заимствования: китап «книга» – китаб-ым «моя книга», исключение составляют лишь отдельные односложные сравнительно новые слова: темп – темп-и «его темп».

В соответствии с этой закономерностью конечный п озвончается также и в потоке речи, оказавшись в интервокальном положении перед гласным последующего слова, интонационно объединенного с предыдущим словом: кёб (кёп) эди «было много», наб (нап) экен «оказывается, керосин». Это явление на стыке сложных слов носит регулярный характер. Соответственно здесь на общих основаниях выделяется озвонченный аллофон фонемы /п/: сатыб (сатып) ал- «купить», къычырыб (къычырып) айт «говори громко».

Фонема /м/ – билабиальный смычный носовой сонант, образуемый размыканием свободно сомкнутых губ, обусловливающим её шумность, которая, как и непосредственно следующая за шумом её вокалическая рекурсия, неизменно имеет носовой резонанс. Вокальная рекурсия фонемы /м/ сливается с экскурсией последующего гласного: орман «лес», гюмюш «серебро», мююз «рог». Сонантную её природу несколько скрадывает лишь ауслаут: ем «корм», агъым «течение», там «стена».

В современном кумыкском языке фонема /м/ встречается во всех позициях в слове без каких бы то ни было фонетических и морфонологических ограничений, ср.: в анлауте (мийи «мозг», мал «скот»), в инлауте (геме «корабль», гьюрмет «уважение», тамаша «удивительно») и в ауслауте (адам «человек», гьамам «баня», ким «кто»). Фонема /м/ сочетается со всеми гласными без исключения. Нет ограничений и в комбинаторике фонемы /м/ с другими согласными.

В исконно тюркских словах она всюду обнаруживает устойчивость, исключая лишь лексикализованное её чередование с /б/ и отчасти п в анлауте и инлауте отдельных слов типа мунна – бунна «здесь», муну – буну «его».

Велярная и палатальная разновидности фонемы /м/, как и других сонантов, по месту своего образования весьма далеки друг от друга, поскольку этот разряд согласных произносится с более заметным участием голоса, чем остальные согласные. Вокалический элемент, естественно, здесь более четко распадается на переднерядный и заднерядный варианты. Это особенно заметно при её произнесении перед узкими /у/ и /и/, где с полным основанием можно выделить узкий аллофон фонемы /м/, вызывающий мышечное напряжение губ: ср. муна «вот», мин «садись», минг «тысячи». После гласных и в конце слога преобладает воздушность: там «стена», таман «хватит», заман «время».

В остальных случаях позиционные модификации фонемы /м/ значительных отклонений от описанной её основной разновидности не имеют. Этим, очевидно, и объясняется её этимологическая сохранность не только в корневых морфемах, но и в аффиксах, где она видоизменяется в рамках одного звука.

Фонема /в/ – билабиальная сонантизированная согласная, образуемая плавным размыканием губ. Во всех комбинаторных позициях артикулируется как билабиальный щелевой. Акустически в интервокальной позиции произносится как типичный сонант, после гласных в конце слога преобладает воздушность: жувун «умойся», ув «яд», тав «гора».

Фонема /в/ представлена во всех позициях обязательно в соседстве с гласным: бав «сад», ватан «родина», авара «беспокойство».

Позиционные модификации фонемы /в/, исключая её видоизменение по сингармонизму, особых отклонений от артикуляционно-акустических свойств основной её разновидности не имеют. В целом эта фонема в современном языке единообразна и устойчива.

Фонема /в/ достаточно широко представлена в середине и в конце исконных слов, ср.: авур «тяжелый», авул «село», тавукъ «курица», сув «вода», тав «гора» и т.д.

Фонема /в/ оказывает ассимиляторное огубление на смежные и узкие негубные гласные как в препозиции, так и в постпозиции. Поэтому орфографические /ы/ и /и/ в современном кумыкском языке рядом с /в/ произносятся соответственно как губные /у/ и /уь/, ср. орфогр. барыв – орфоэп. барув «хождение», орфогр. айтыв – орфоэп. айтув «его высказывание», орфогр. гелив – орфоэп. гелуьв .

Фонема /в/ способна сочетаться со всеми гласными кумыкского языка за исключением /о/. Фонема /о/ после согласного /в/ встречается только в заимствованных словах и междометиях: вольт, вожатый, волород, вогьа.

Фонема /в/ в непосредственном соседстве с предыдущим согласным не встречается.

Данная фонема имеет аллофон [в1]. Это губно-зубной звонкий щелевой согласный, артикуляционно и акустически отличающийся от своего русского соответствия ослаблением смычки и плавным звучанием, очень близким к /в/. Она освоена лишь в немногих заимствованиях типа велосипед, витамин, пиво.

Фонема /ф/ – губно-зубная глухая щелевая согласная, сравнительно недавно освоенная благодаря иноязычным заимствованиям, прочно вошедшим в стабильный фонд общенародной лексики: февраль, физика, фильм, фокус, футбол. В исконно кумыкских словах фонема /ф/ встречается лишь в междометиях уф «ох!», уффей «уф» и т. п.

При образовании данной фонемы нижняя губа сближается с верхними зубами, образуя щель. Воздушная струя проходит через щель с силой и не сопровождается голосом. Представленная во всех позициях фонема /ф/, помимо её модификации по сингармонизму, имеет два основных аллофона: 1) в составе сравнительно новых заимствований из русского языка типа фронт, фабрика; 2) в прочих условиях реализуется в губно-губной разновидности с еле заметным озвончением, особенно в интервокальном положении: уффей, уфукъ «горизонт», фосфорлу «фосфорный», уьфюрме «дуть», Уфа.

Для кумыкского языка фонема /ф/ является новой и встречается только в составе заимствованных слов, например, факт, формат, фонема, фонетика и т.д.

Особенно в живой речи старшего поколения фонема /ф/ относится к числу малоупотребительных и чаще заменяется на /п/, ср. панар «фонарь», перма «ферма», пайда «польза», пайхамар «пророк» и т.д.

В постпозиции непосредственно за предыдущими согласными фонема /ф/ не встречается. На стыке основы и аффиксальных морфем непосредственно после /ф/ могут встречаться согласные /д, л, т, н, с, х/, ср.: тифден «от тифа», телеграфмы? «телеграф ли?», телеграфдан «из телеграфа» и т.д.