Категория множественности и категория определенности-неопределенности

Описание категории числа имен существительных в кумыкском языке будет неполным, если не рассмотреть соотношение значений определенности и неопределенности. Системные связи и отношения в семантической организации этих и ряда других категорий наиболее отчетливо показал в своих работах С. Н. Иванов (1969, 31-48) на материале памятников староузбекского языка. Выявленное им соотношение разных грамматических значений и форм является общим для многих современных тюркских языков – во всяком случае, для башкирского (Гр. совр. башк. лит. яз.,126) и кумыкского (Гаджиахмедов 1985, 148-153; Хангишиев 1995, 42-43).

В свое время Н. К. Дмитриев выделял в кумыкском языке синтаксическую категорию определенности-неопределенности (Дмитриев 1948, 172-173). Надо отметить, что кумыковеды не всегда обращают внимание на этот важный признак, свойственный грамматической системе кумыкского языка. Данную категорию мы также не признаем в качестве самостоятельной словоизменительной категории в кумыкском языке, так как она не имеет собственных морфологических средств выражения. Поэтому мы рассматриваем ее в системе категории числа. Тесная связь значений определенности-неопределенности с категорией числа проявляется в том, что имя существительное без показателей определенности-неопределенности представляет собой родовое название данного класса предметов, тогда как показатели определенности-неопределенности вычленяют некий предмет из массы неоднородных (Иванов 1969, 36; 1975, 5-16).

Факты современного кумыкского языка показывают, что раздвоение значений по линии определенности-неопределенности наблюдается не только у существительных с имплицитным показателем числа, но и у существительных с показателем -лар. Определенность существительного в кумыкском языке обозначается следующими средствами: а) указательными местоимениями: Шо гюн сиз отпускагъа гетме герек эдигиз (У. Мантаева). "В тот день вы должны были уйти в отпуск"; б) другими разрядами местоимений, используемыми в определительной функции: Саят олай узакъ ёлгъа бир де чыкъмагъан эди (У. Мантаева) "Саят никогда не отправлялась в такую дальнюю дорогу"; в) при помощи аффиксов родительного и винительного падежей: Душманны танклары сирив болуп геле, бомбалар атыла, шагьарны от ялын алгъан (У. Мантаева) "Подходят вражеские танки, взрываются бомбы, город охвачен пламенем"; г) одновременным употреблением аффиксов родительного и винительного падежей и указательного местоимения: Завур бу кагъызны уьч керен охуду (Ш. Альбериев) "Завур прочитал это письмо три раза".

Неопределенность имен существительных обозначается: а) при помощи конституента бир в значении "некий, какой-то": Бир адам сени гёрме сюе (М. Ягьияев) "Какой-то человек хочет тебя видеть"; б) опусканием аффикса винительного падежа: Акъмурза папирос къабуздурду (Ш. Альбериев) "Акмурза прикурил папиросу"; в) одновременным употреблением показателя бир и опусканием аффикса винительного падежа:Мен орамдан бир ачгъыч тапдым "Я нашел на улице какой-то ключ". Неопределенная единичность, выраженная немаркированным именем с уточнителем бир "один", "некий", является актуализованной. Признак неопределенности, накладываясь на значение единичности, заостряет это значение, делая его информативно выделенным, то есть актуализованным.

Имена собственные и существительные с аффиксами принадлежности всегда имеют значение актуализованной определенности, поэтому они не употребляются без аффиксов родительного и винительного падежей: Оьмюрюмде янгыз бир Саниятны сюйгенмен деп эсиме геле (У. Мантаева) "Думаю, что в своей жизни я любил только Саният". Мухбир Валентина Михайловнаны айры да, яшлары булан бирче де суратын чыгъарып алды (И. Керимов) "Корреспондент сфотографировал Валентину Михайловну отдельно и вместе с детьми". Ювукъ бола туруп абзарындан яшланы шат тавушларын эшитдилер (И. Керимов) "Приближаясь, они услышали со двора радостные детские голоса".

Иногда рядом могут употребляться как показатель определенности, так и показатель неопределенности:Ол къолтугъуна бир китапланы къысдырып айлана (З. Атаева) "Он ходит, держа под мышкой какие-то книги". Халкъ да бар ерде ол бир тарыкъсыз затланы сёйлей эди (М. Ягьияев) "При людях он говорил о каких-то неприличных вещах". В таких случаях существительное имеет значение неопределенности (Гаджиахмедов 1985а, 152).

Таким образом, реальную основу грамматического противопоставления определенности-неопределенности составляют "различия между предметом, взятым в его отношении к ряду однородных предметов ("некий", "один из…" – неопределенность), и предметом, называемым безотносительно к однородным с ним предметам (определенность)" (Иванов 1969, 45-46).

Итак, категория множественности в кумыкском языке конституируется бинарным противопоставлением числовых форм: немаркированной формы единственного числа (не "нулевой"), соответствующей основной форме имени существительного, и формы множественного числа с показателем -лар.

Немаркированная форма выражает единичное (один исчисляемый объект) или единое в противопоставлении значениям многого или различного у другой формы числа, что и лежит в основе коммуникативного предназначения данной категории – передавать всевозможные квантитативные отношения между предметами объективной действительности, поддающиеся истолкованию сознанием носителя кумыкского языка как количественные.

В современном кумыкском языке в семантической сущности категории множественности можно наблюдать следующие противоречия, составляющие единство данной грамматической категории, ее необходимые признаки. Немаркированная числовая форма противопоставлена как своему корреляту – форме множественного числа по линии "единичность" – "множественность", так и себе самой по линии "единичность – собирательная множественность". Форма множественного числа противопоставлена как своему корреляту – форме единственного числа по линии "множественность – единичность", так и себе самой по линии "простая множественность – раздельная (пространственная) множественность".

Основное противопоставление числовых форм ("единичность" – "множественность") лежит в сфере собственно количественного, конкретно-предметного соотношения, так как их единичный предмет и простое множество различаются лишь количественно (китап "книга" – китаплар "книги"). В противопоставлении же собирательности (совокупной множественности, множественности одинакового) и раздельной множественности (множественности различного) присутствует уже не конкретно-предметное, не количественное соотношение (обе формы выражают множественность), а отвлеченно-предметное, предметно-качественное соотношение.

Собирательное множество (единственное число) обозначает качественное сходство объединяемых единиц, а раздельная множественность (множественное число) обозначает качественные различия объединяемых в данное множество единиц. Собирательность не исключает различий у единичных представителей данного целого, но фиксирует общее, имеющееся во всех единицах собирательного множества. В свою очередь, множественное число возможно лишь в той мере, в какой включаемые в данное множество единицы имеют что-то общее, но фиксирует различия, объединяемые в данное множество единиц. Противопоставление этих двух значений у разных форм множественности также противоречиво: собирательная множественность безразлична к индивидуальным качественным характеристикам составляющих его единиц, а в целом дает как раз предметно-качественное представление о данном множестве, тогда как раздельная множественность учитывает качественные различия включаемых в него единиц и потому дает именно количественное представление о данном множестве (Иванов 1969, 45).

Факты кумыкского языка показывают, что значения как немаркированной формы, так и формы множественности -лар также дают раздвоение по линии соотношения определенности-неопределенности. Все значения единичности раздваиваются внутри себя на значения определенности и неопределенности. Субстантивы с аффиксом -лар также могут обозначать как определенное множество известных предметов, противостоящее значениям определенной единичности и определенной собирательности, так и неопределенное множество различных предметов, противостоящее значениям неопределенной единичности и неопределенной собирательности (родовое название) в рамках соотношения виды – вид – род (Иванов 1969, 35-38, 46-48).

Категория определенности-неопределенности не представляет собой самостоятельную словоизменительную категорию имени в кумыкском языке. Она сопряжена с категорией числа столь же тесным образом, как, например, категория времени и наклонения или категория лица и принадлежности.

Немаркированная форма имени выражает значение единичности как самостоятельно (без уточнителей), так и с уточнителями. Выше уже говорилось, что значение единичности, выражаемое немаркированным именем без уточнителей, опирается лишь на контекст. Только контекст может обеспечить выделимость значения единичности. Он дает возможность обнаружить, констатировать это значение.

Неактуализованная единичность противополагается единичности актуализованной, которая может выражаться только с помощью уточнителей и которая может иметь два аспекта: единичность определенная и единичность неопределенная.

Таким образом, мы имеем выражение двух типов единичности: актуализованной и неактуализованной. Четко актуализованная единичность всегда связана с выражением определенности/неопределенности. Соответственно, единичность неактуализованная нейтральна в отношении определенности/неопределенности. Уточнитель "указательное местоимение" выражает только актуализованную (определенную) единичность. Уточнитель бир "один" может выражать как актуализованную единичность, так и единичность неактуализованную.