Некатегориальные значения множественного числа
Единственное число в тюркских языках объективно может выражать собирательную, недифференцированную множественность, но и множественное число отнюдь не является неподвижным членом морфологической категории и не замыкается в рамках собственно множественности. Кроме своего основного значения форма множественного числа выражает ряд окказиональных значений, выяснение которых необходимо для осознания функционально-семантической сущности данной категории в кумыкском языке.
Помимо значений простой множественности, словоформа множественного числа может обозначать обилие, распределенность в пространстве (Иванов 1969, 40-41; Никифоров, 139). В подобных случаях в форме множественности обычно употребляется существительное, обозначающее фактически единственный "уникальный предмет, обладающий пространственной протяженностью, в результате чего возникает значение тотального охвата большого пространства" (Иванов 1975, 10). Например: Еллер уьфюре, толкъунлар къайнаша (И. Ибрагьимов) "Дуют ветры, бушуют волны". Тап-таза кёклер (И. Ибрагьимов) "Чистейшие небеса…" Понятия, выраженные именами существительными еллер, толкъунлар, кёклер, как бы глубже раскрываются благодаря употреблению их во множественном числе.
Множественное число при именах собственных также выступает в одном из своих "других" значений. В этом случае имена собственные выражают множество не тех предметов, которые обозначены словом, имеющим форму множественного числа, а предметов смежных, связанных какими-либо отношениями с аффиксируемым словом. Такое значение формы множественности отмечают тюркологи в турецком (Иванов 1975, 14), узбекском (Кононов 1970, 79), азербайджанском (Асланов 1963, 73), карачаево-балкарском (Хабичев, 39), каракалпакском (Баскаков 1952, 220), башкирском (Гр. совр.башк.яз., 119), татарском (Совр.татар.лит.яз., 132), крымско-татарском (Севортян 1966, 239) и других тюркских языках.
Кроме того, имена собственные с показателем -лар могут обозначать лиц, сравниваемых с лицом, которое называется основой: Батырмурзаевлер "такие люди, как Батырмурзаевы", Уллубийлер "такие люди, как Уллубии". Ср. с узб. Навоийлар "такие поэты, такие люди, как Навои", Тошкентлар "такие города, как Ташкент" (Кононов 1960, 79).
Исследователи тюркских языков не отмечают так называемых существительных с лексикализованной формой числа. Однако заметим, что существительные, выражающие собирательное множество лиц, в сочетании с фамилиями употребляются только в форме множественного числа: къызардашлар Мантиевалар "сестры Мантиевы", эгизлер Агьматовлар "близнецы Ахмедовы" и т. д.
Аффикс множественного числа сохранился лишь в отдельных названиях населенных пунктов, местностей, которые имеют этнонимическое происхождение и сейчас воспринимаются в значении единственного числа как цельные названия, а не расчлененные множества: Тюменлер (название села в Кайтагском районе), Гёчгенлер, Мачакълар (названия местностей) и т. д. Сюда же можно отнести название семи звезд – "Етеменлер". Ондан солдагъысы – Етеменлер. Етти юлдуз. (М. Ягьияев) "Левее того – Етемены. Семь звезд".
Аффикс множественного числа при словах со значением времени обозначает распределенность, рассредоточенность во времени, отсутствие "точечности". Например: Айлар, йыллар, жумалар, сонг чарс гюнлер (Й. Къазакъ) "Месяцы, годы, недели, а затем ненастные дни". Эртенлер тез туруп, тыныш алма гьисапсыз хошума геле (И. Керимов) "По утрам мне очень нравится вставать рано и дышать свежим воздухом".
Раздельное, распределенное множество выражают и дискретные имена существительные. В этом случае множество представляется как бы разделенным на части:Мен буссагъат отрядлар булан гетемен (И. Керимов) "Я сейчас же уезжаю с отрядами". Чечеклер онча да кёп, вазалагъа, чайниклеге де салынгъан (У. Мантаева) "Цветов настолько много, что их положили и в вазы, и в чайники".
Тюркологи отмечают употребление формы множественного числа с количественными актантами: башк. йэй урталарында "в середине лета" (Гр.совр.башк.яз., 121), тат. отызынчы еллар эдэбияты "литература тридцатых годов" (Совр.тат.лит.яз., 132) и т. д. При этом актуализируется значение приблизительности, приблизительного множества, неточности указания временных или пространственных координат. Примеры из кумыкского языка: Экиси де хоншу уланлагъа эрге гелгенли отуз йыллар бола тура (И. Керимов) "Уже около тридцати лет, как обе вышли замуж за соседских парней" Алтмыш йыллар боладыр (И. Ибрагьимов) "Наверное, около шестидесяти лет будет".
Форма множественности в кумыкском языке может выражать и меньшее количество денотатов по сравнению с единственным числом той же основы. Ср. Мен базардан алма алдым (букв.) "Я купил на базаре яблоки (килограмм, мешок и т. д.)". Мен базардан алмалар алдым "Я купил на базаре яблоки (полкилограмма, несколько штук, но не мешок)".
Рассмотрим случаи эмфатического употребления множественного числа. Форма множественного числа вносит экспрессию, поэтическую яркость (или трагическую напряженность), гротеск, т.е. придает фразе эмфатический характер (Соколов 70, 76):
__Айлар, йыллар, жумалар__, сонг чарс __гюнлер__
Айланып тез къолдан чыкъды харс __гюнлер__.
__Дидарлар__ тизге, тиз гёзге,
Табушармы йыллар етмей минг юзге.
(Й. Къазакъ)
"Колени и лицо – меж ними связи нет,
Им не сойтись и через сотни лет…
Прошли года, в тумане тонут дни,
Дни радости – как коротки они".
Перевод К.ХанмурзаеваБезусловно, в подобных случаях множественное число употребляется для расширения пространственных и временных рамок понятий, как говорил Н. К. Дмитриев, в "расширительном смысле" (Дмитриев 1940, 65-71). Такое употребление формы множественного числа встречается в таких наречеобразных формах, как бугюнлерде (тур. бугюнлерде) "на днях", не ерлерде (тур. нерелерде) "где", бу ерлерде (тур. бураларда) "здесь" и т. д. Юртлу юз йыллыкъ тамаза бугюнлерде сынны сырын магъа… хабарлады (И. Керимов) "На днях столетний старик рассказал мне тайну этого надгробного памятника". Бу ерлерден о ерлеге барарсан (из народной песни) "Из этих мест уедешь в те места".
Особый случай представляет собой употребление показателя -лар для образования эмфатической степени или интенсива (Соколов: 79). Ср.: кум. нечесе юз йыллар, тур. йыллар йылы "издавна", гёзеллени гёзели, тур. гюзеллер гюзели "раскрасавица", кум. нече керенлер "сколько раз, который раз", тур. кач керелер "сколько раз" и др. Ону юз йыллар, балики де, минг йыллар алда салынгъаны гёрюнюп-билинип тура (И. Керимов) "Видно, что это установлено сто лет, а возможно, и тысячи лет тому назад". Дюньяны яртысын елеген гючлюлени гючлюсю оьзюне ирия болуп токътасын деп буйрукъ этген (И. Керимов) "Он дал приказ, чтобы ему подчинился сильный из сильнейших, завоевавший половину мира".
Собственно говоря, эмфатическое множественное число не представляет собой феномена, а является лишь наиболее ярким выражением синекдохи или гиперболы в аспекте числа (Соколов 80). Аналогичное явление наблюдается в других языках, например, в русском: холода, морозы, ветры и т. д. У А. С. Пушкина читаем:
Где тень олив легла на __воды__,
Заснула ты последним сном…Использование формы множественного числа в подобных случаях в греческом и латинском языках И. М. Тронский назвал плюралис поэтикус, т.е. множественное поэтическое. В греческом и латинском языках этот прием использовался наряду с амплификацией и придавал высказыванию особую эмоциональную окраску, экспрессию (Тронский, 71).
На наш взгляд, к плюралис поэтикус можно отнести и гиперболическое значение формы -лар в тюркских языках. "В этом случае исходной основой является имя существительное, обозначающее единичный предмет или состояние, которое мыслится как единый акт" (Кононов 1960, 78). Например:
__Къыйынларым__ мен айтайым, тынглагъыз,
__Языкълары__ чыкъгъаныгъыз йылагъыз…
(Й. Къазакъ)
"Скажу вам, что изведать мне пришлось,
Станет жалко – не жалейте ваших слез…"
Перевод К. ХанмурзаеваКак средство гиперболизации форма множественного числа используется в башкирском (Дмитриев 1948, 220), узбекском (Кононов 1960, 78, 79), гагаузском (Покровская 1964, 109) языках. Ср. с узбекским: Уйкуларым келди "Мне очень захотелось спать" (уйку "сон") (пример заимствован у А. Н. Кононова).
Образование соотносительных числовых корреляций можно наблюдать и у отглагольных имен, но в этом случае оно связано с осознанием действия как единичного акта, а формы множественного числа – как некоторого числа подобных актов. Например: атышыв "стрельба" – атышывлар "стрельбы", гёрюшюв "встреча" – гёрюшювлер "встречи", билдирив "сообщение" – билдиривлер "сообщения" и др. Безусловно, наличие соотносительных числовых корреляций рассматриваемого разряда имен существительных зависит от лексико-семантической природы глагола, от которого образовано имя существительное. Например, в случаях типа охув "чтение" – охувлар "учеба" -лар выполняет скорее всего деривационную функцию.
Сказанное подтверждает полифункциональность грамматического показателя при обслуживании смысловых заданий из разных функционально-семантических полей. Множественность здесь, как нам кажется, пересекается с полем залоговости, в частности, с семантикой взаимно-совместного залога.