Категория залога (Даражалыкъ категориясы)

Категория залога в кумыкском и русском языках указывает на отношение действия к субъекту и объекту, т.е. указывает на то, что является носителем глагольного признака, субъект или объект. Это достигается специальными конструкциями актива и пассива: в конструкции актива глагольный признак представлен как исходящий от его носителя (субъект), в конструкции пассива – как направленный на него (объект).

1. Мастер строит дом (актив). – Уста уьйню (уьй) къура.
   Мать стирает рубашку. – Ана гёлекни (гёлек) жува.
   Учитель читает рассказ. – Муаллим хабарны (хабар) охуй.
   Девочка моет посуду. – Къызъяш хадира-хуманы жува.
   Ученик любит учителя. – Охувчу муаллимни сюе.

2. Дом строится (построен) (пассив) мастером. – Уьйню уста эте.
   Рубашка стирается матерью. – Гёлекни жува ана.
   Рассказ читается (читаем) учителем. – Хабарны муаллим охуй.
   Посуда моется девочкой. – Хадира-хуманы жува къызъяш.
   Учитель любим учеником. – Муалимни сюе охувчу.

В конструкции актива (в первых примерах) в сопоставляемых языках субъект действия (мастер – уста, мать – ана, учитель – муаллим, девочка – къызъяш, ученик – охувчу) выполняет действие, т.е. является носителем глагольного признака (выражается формой им. падежа). Действие направлено на объект (прямое дополнение в форме винительного падежа).

Для кумыкского языка конструкция пассива не характерна. Конструкции пассива русского языка (во вторых примерах) на кумыкский язык, за редким исключенем, переводятся как конструкции актива: Девочка моется. – Къызъяш жувуна.

Субъект действия выполняет то же самое действие, но оно (действие) направлено на само же действующее лицо, что выражено отсутствием прямого дополнения и наличием постфикса -ся (в русском примере), залогового аффикса -ун (в кумыкском примере).

В данном русском примере глагол с постфиксом -ся не несет в себе значение страдательности, и возвратный глагол употребляется в активной конструкции (действительного залога).

Типы возвратных глаголов действительного залога с формально выраженной непереходностью: мыться (жув-ун-макъ), одеваться (гий-ин-мек), бриться (юлю-н-мек); целоваться (оьб-юш-мек), обниматься (къучакъла-ш-макъ), мириться (яра-ш-макъ); строиться (оьзюне къурмакъ), устраиваться (оьзюне ер этмек, ерлешмек), обставиться (оьзюню дёрт де янын толтурмакъ (китаплар, ари-бери булан); крапива жжется (къычыткъан тиге), корова бодается (сыйыр сюзе); машина хорошо заводится (машин арив ягъыла), кофе плохо растворяется (кофе яман ирий); сердиться (ачув-лан-макъ), удивляться (тамаша болмакъ), радоваться (сюй-юн-мек), веселиться (шат-лан-макъ); удариться (ур-ун-макъ); тереться о забор (чыргъа ишы-л-макъ); стучать (къакъ-макъ) – стучаться (англагъынча къакъмакъ) в кумыкском языке передаются: глаголами с различными залоговыми формами, глаголами в форме изъявительного наклонения, описательно.

Возвратные глаголы действительного залога, не соотносительные с глаголами без постфикса -ся: бояться (къоркъмакъ), улыбаться (иржаймакъ), удаться (тюзелмек, онглу тюшмек), смеяться (кюлемек), нравиться (ушатмакъ), надеяться (умут этмек, инанмакъ), гордиться (оьктем болмакъ), лениться (ялагъайланмакъ, ялагъайлатмакъ; эринмек, эринчеклик этмек), стараться (къасткъылмакъ, гьаракат этмек), сомневаться (шекленмек), понадобиться (гьажатланмакъ, тарыкъ болмакъ); безл. смеркается (къашкъарала), нездоровится (кюйсюз болмакъ, кепсиз болмакъ); ложиться (ятмакъ), садиться (олтурмакъ), становиться (болуп къалмакъ, болмакъ) в кумыкском языке передаются разными способами: отыменными и отглагольными глаголами, немотивированными глаголами в начальной или залоговой формах, словосочетаниями, глаголами, образованными синтаксическим способом (отымен. осн. + вспом. гл.; отглагол. осн. + вспом. гл.).

Вышеуказанные возвратные глаголы, у которых постфикс -ся не формирует страдательного значения, в кумыкском языке имеют эквиваленты. При таких глаголах на -ся (мотивированных переходными глаголами) русского языка творительный падеж никогда не имеет значения действующего лица.

В неопределенно-личных и обобщенно-личных предложениях в одной и той же словоформе представлен и глагольный признак и его носитель, выступающий как неопределенное и обобщенное лицо. Такие конструкции в сопоставляемых языках особых отличий не имеют.

Безличные конструкции русского языка типа светает, морозит, в которых отсутствует носитель глагольного признака, в кумыкском обычно представлены в виде подлежащно-сказуемостного предложения:

Светает. – Ярыкъ бола тура.
Подморозило. – Сувукъ болду.

Конструкции обобщенно-личная, неопределенно-личная и безличная относятся к активу, а глаголы в них – к глаголам действительного залога, поэтому в кумыкском языке им можно найти соответствующие эквиваленты.

С категорией залога тесно связано деление глаголов на разряды переходных и непереходных.

Переходные глаголы в обоих языках называют действие, которое направлено на прямой объект, являющийся в предложении прямым дополнением:

читать книгу – китапны охумакъ
писать письмо – кагъыз язмакъ.

Непереходными в обоих языках называются глаголы, обозначающие действие или состояние, которое не распространяется на объект.

Непереходные глаголы не могут иметь при себе прямого дополнения. Это глаголы, действие которых замкнуто в сфере субъекта, не направлено на объект:

спать – юхламакъ,
сидеть – олтурмакъ,
радоваться – шатланмакъ.

Прямое дополнение в русском языке выражается винительным падежом без предлога.

Прямое дополнение в русском языке может стоять и в родительном падеже:

а) при указании, что действие переходит не на весь предмет, а только на его часть (родительный части прямого объекта): выпить воды – сув ичмек;

б) при отрицании (родительный прямого объекта при отрицании): Я не сделал урока. – Мен дарсны этмегенмен.

В кумыкском языке в обоих случаях русскому родительному падежу соответствует форма винительного падежа.

Переходность и непереходность глаголов в сопоставляемых языках определяется прежде всего лексическим значением самих глаголов. Глаголы читать – охумакъ, видеть – гёрмек являются переходными, гулять – къыдырмакъ, спать – юхламакъ являются непереходными. Формальных (морфологических) различий между этими глаголами нет.

Между тем переходность и непереходность в обоих языках имеет существенные различия: категория переходности и непереходности для глаголов кумыкского языка применительна исключительно на основании семантики, т.е. смыслового содержания конкретных глаголов. В плане морфологии провести деление глаголов на переходные и непереходные невозможно, "поскольку в кумыкском языке нет специфических аффиксов для той или иной глагольной категории" (Дмитриев 1940: 134).

В кумыкском языке среди глаголов основного залога имеются и переходные, и непереходные. Залоговые аффиксы одновременно служат показателем переходности и непереходности и залога. Например, понудительный залог – переходный, а возвратный, взаимный и страдательный залоги – непереходные. Но принимая дополнительно (второй, третий залоговый аффикс) различные залоговые аффиксы, переходные глаголы могут стать непереходными и, наоборот, непереходные – переходными, т.е. "переходность и непереходность конкретного глагола определяется значением того или иного залога, а не тем, что эти залоги составляют какую-то особую морфологическую серию, глаголов, внутренне между собой связанную" (Дмитриев 1940: 134). Ср.: юхла "спи" (непереходный) – юхлат "уложи спать, заставь спать" (переходный), сат "продай" (переходный) – сатыл "продайся" (непереходный). Таким образом, залоговые аффиксы являются одновременно и формальными показателями переходности и непереходности глаголов.

Страдательный залог в кумыкском языке непосредственно с переходностью не связан.

Категория переходности и непереходности в русском языке отличается от кумыкского четкой грамматической характеристикой. В обоих языках переходные глаголы требуют постановки имени в винительном падеже, а в русском языке при отрицании – в род. п. В русском языке большинство переходных глаголов обладают еще грамматическими признаками: в их парадигму входит форма страдательного причастия. Непереходные глаголы не имеют в своей парадигме формы страдательного причастия, за исключением: руководить, предводительствовать, управлять, предшествовать, командовать.

Страдательный залог непосредственно связан с переходностью. С переходностью и непереходностью связано и выделение возвратных глаголов. Посредством присоединения постфикса -ся русские переходные глаголы становятся непереходными. Среди непереходных глаголов на -ся имеются глаголы, в которых постфикс -ся выражает только страдательное значение: авансироваться, амнистироваться, ампутироваться, асфальтироваться, анализироваться, анонсироваться (спец.), бактеризоваться (спец.), бальзамироваться, бетонироваться, бинтоваться, бойкотироваться, бомбардироваться, брошюроваться, вальцеваться (спец.), вентилироваться (РГ 1982: 614).

Итак, категорией залога в русском языке охватываются только переходные и соотносительные с ними глаголы с постфиксом -ся, которые благодаря этому форманту становятся непереходными и приобретают различные залоговые значения.

Не образуют залогов:

а) все непереходные глаголы без -ся: идти, ехать, сидеть, спать;

б) глаголы, образованные с помощью словообразовательного аффикса -ся от непереходных глаголов: "плакать" йыламакъ – "плакаться" кант этмек, "стучать" къакъмакъ, танкъ этмек – "стучаться" танкъ этмек (эшикге);

в) глаголы с постфиксом -ся, не имеющие при себе парных глаголов без этого аффикса: стараться (глагола старать нет), надеяться, смеяться, бояться, здороваться;

г) возвратные глаголы, образованные от непереходных гла голов: "Я не спал – мне не спится" Мен юхламадым – юхум гелмей // юхум къачгъан (букв. "сон мой убежал"). "Он дремлет – ему дремлется" Ол къалгъый – къалгъыву тутгъан (букв. "дремота схватила"). "Он живет хорошо – ему живется хорошо" Ол яхшы яшай – Ону яшаву яхшы.

В кумыкском языке все глаголы независимо от переходности или непереходности (по смысловому содержанию глагола) охватываются категорией залога, так как и переходные и непереходные глаголы соотносительны с глагольными формами, имеющими различные залоговые значения: от переходных глаголов образуются все залоговые формы, от непереходных – в основном понудительный, взаимный, страдательный.

В отличие от русского языка, в кумыкском языке организовать категорию залога противопоставлением действительности и страдательности (по значению и грамматическим признакам) не представляется возможным: во-первых, деление глаголов на переходные и непереходные в кумыкском языке в основном проводится на основании семантики и образование залоговых форм только в определенной степени зависит от переходности и непереходности; во-вторых, структура кумыкского языка не так свободно позволяет по-разному выразить соотношение между субъектом, действием и объектом, как в русском языке; затруднена передача страдательного значения, вернее, сама страдательность не характерна для кумыкского языка.

Как известно, категория переходности и непереходности связана с категорией залога, но подразделение глаголов на переходные и непереходные (даже в кумыкском языке, в котором аффиксы одновременно могут выражать и значение переходности и непереходности, и значение залога) не является подразделением их по залогам, т.е. переходность и непереходность глаголов, как отмечает акад. Виноградов, "лишь одним краем" затрагивает категорию залога.

В кумыкском языке выделяются следующие залоги: основной залог[^залоги в тюркологии] – баш даражалыкъ, страдательный – тюшюм, возвратный – къайтым, взаимный – ортакълыкъ, понудительный – юклетив.

В русском языке три залога: действительный, возвратно-средний, страдательный. Как известно, под категорию действительного залога подводятся переходные глаголы. Возвратно-средний и страдательный залоги образуются от глагола действительного залога.

[^залоги в тюркологии]:В тюркологии встречаются и другие названия этого залога: исходный залог, прямой залог.