Ударение

Обычно в потоке речи один из слогов слова или слово речевого такта выделяется теми или иными фонетическими средствами среди других. Такое выделение слога или слова называется ударением, которое тесно связано с интонацией голосового тона.

Обычно выделение слога в слове принято считать словесным ударением, а выделение какого-либо слова в предложении – фразовым.

Словесное ударение в современном кумыкском языке является динамико-музыкальным и проявляется в усилении голоса и заметном повышении тона. При этом усиление гласного связано с увеличением напряженности голосовых связок, которое вызывает сужение голосовой щели и уменьшает поток воздуха.

В кумыкском языке как в двусложных, так и в многосложных словах ударные гласные обычно отличаются большей высотой основного тона по сравнению с неударными: ата «отец»; атгъа «коню»; атыбызны «нашего коня».

Ударение падает на последний слог слова и характеризуется подвижностью – при аффиксации последовательно переходит на вновь образуемый слог, замыкающий словоформу: бала «ребенок», балалар «дети», балалагъа «детям».

Однако имеются исключения из этого правила.

1. Неподвижное ударение на первом слоге имеют морфологически неизменяемые слова следующего рода:

1) вопросительные местоимения кимдир? «кто?», недир? «что?», союзы амма «но», яда «или», частица гьатта «даже» и др.;

2) неподвижное ударение на втором слоге имеет частица айрокъда «особенно», модальные слова озокъда «конечно», айгьай да «безусловно».

2. На первый слог ударение ставится для придания слову большей выразительности:

1) для усиления значения формы 2-го лица повелительного наклонения: олтуругъуз! «садитесь!», ташлагъыз! «бросьте!», айтыгъыз! «скажите!»;

2) для усиления значения кратности или длительности действия при повторении спрягаемых форм глагола: Изледим, изледим, тек табып болмадым «Я искал, искал, но не нашел».

К словам с ударением не на последнем слоге относятся междометия, обращения, звукоподражательные и служебные слова и некоторые знаменательные слова. Междометия, выражая различные эмоции, большей частью передают разнообразные оттенки чувств. Например: гьай аман (выражение сожаления), вёре (выражение предостережения), вогьа «возглас, которым останавливают волов», савбол «спасибо», иншалла «если Аллах даст» и т. д.

В повторяющихся двусложных звукоподражательных словах ударение падает обычно на последний слог первого компонента звукоподражательного слова: дагъыр-дугъур, такъыр-тукъур.

Всегда безударны: 1) аффиксы сказуемости, при наличии которых имя сохраняет свое исходное ударение: язывчуман «я писатель», насиплисен «ты счастлив», муаллимлербиз «мы учителя»; 2) аффиксы категории лица при спрягаемых формах глагола, замыкающие его словоформу и занимающие заударное положение: баргъансан «ты ходил», охугъансыз «вы читали», баражакъсыз «вы пойдете», барырман «я пойду»; 3) заударный отрицательный аффикс -ма/-ме, после которого могут быть аффиксы с гласными, в других случаях несущие с собой ударение: охума «не читай», охумагъанбыз «мы не читали», тынгламагъансыз «вы не слушали», гёрмегенмен «я не видел».

В сложных глагольных формах с раздельным написанием компонентов наблюдается такое же акцентно-ритмическое строение: бара эдим «я шел; пошел бы», геле эдим «я возвращался», айта эдим «я говорил».

Как было отмечено выше, многосложные слова в кумыкском языке, как и в других тюркских языках, образуются путем аффиксации, следовательно, подвижность ударения в сложных словах зависит от характера этих аффиксов. Из большого числа аффиксов в кумыкском языке не принимают ударения аффиксы: -ма/-ме (аффиксы отрицания), -мы, -ми, -му, -мю (аффиксы вопроса), -чы, -чи, -чу, -чю (частица с оттенком просьбы), -быз, -биз, -буз, -бюз, -сыз, -сиз, -суз, -сюз, -дыр, -дир, -дур, -дюр (аффиксы сказуемости). Например: барды «пошел», бармады «не пошел», гелди «пришел»; гелмеди «не пришел»; атмы? «лошадь ли?»; агъачмы? «дерево ли?»; баргъанмы? «пошел ли?»; гелгенми? «пришел ли?», охувчуман «я ученик».

Причина неударности таких аффиксов, видимо, кроется в необходимости соблюдения грамматико-фонетической дифференциации омонимических аффиксов. Для убедительности рассмотрим следующие примеры: бизин хоншубуз «наш сосед» (-буз – притяжательный аффикс) и биз хоншубуз, «мы соседи» (-буз – аффикс сказуемости).

При частичной редупликации прилагательных ударение падает на первый компонент: сап-сары «совсем желтый» къып-къызыл «совершенно красный»; зыл-къара «совершенно черный»; тюппе-тюз «совершенно верно».

В словах с ударением на первом слоге высота основного тона ударного гласного выше высоты основного тона последующих – гласных: турма «не вставай»; бар чы «иди-ка»; къойма «не оставляй».

Ударный гласный в большинстве случаев имеет и большую длительность, чем неударный. Однако в отличие от русского языка, в кумыкском длительность ударного гласного может быть и не постоянной: барэди «он шел»; айтэди «он говорил»; или же бузукъ «испорченный»; бичакъ «нож». В первых двух примерах ударные гласные произносятся со значительной долготой, тогда как в двух последующих примерах ударные гласные произносятся кратко. Следовательно, количественная сторона ударения не играет особой роли.

Словесное ударение кумыкского языка, вопреки существующему мнению о его только связанном характере, фактически в некоторой степени является разноместным и подвижным и играет смыслоразличительную функцию.

Как известно, связное ударение указывает на то, каким слогом начинается или кончается слово, и место такого ударения не может дифференцировать значения слов. В отличие от него свободному ударению свойственна, в первую очередь, различительная функция. Роль его сходна с ролью отдельной фонемы. Так, в созвучных словах для различения их по смыслу достаточно различения в месте ударения тюйме «пуговица» и тюйме «не бей»; алма «яблоко» и алма «не бери», къойчу «чабан» и къой чу «оставь-ка»; адамсыз «вы (настоящий) человек» и адамсыз «без человека»; язда «летом» – яз да «и лето», башда «наверху» – баш да «и голова».

Словесное ударение в кумыкском языке выражает индивидуальный признак отдельно взятого слова. В именах существительных, прилагательных, числительных и местоимениях ударение падает на последний слог, в некоторых же случаях в зависимости от ударения созвучные слова дают различные понятия, например, слово сюрме с ударением на последнем слоге является существительным, а с ударением на первом слоге – глаголом.

В кумыкском языке все гласные в неударных позициях большей частью произносятся отчетливо. Поэтому безударные гласные в кумыкском языке подвергаются редукции в меньшей мере, нежели в русском.

На наш взгляд, сохранение отчетливого произношения неударных гласных в кумыкском языке объясняется наличием побочного ударения в многосложных словах, а в двусложных и трехсложных словах – необходимостью сохранения значения слова. В отдельных случаях, когда создаются такие фонетические условия, при которых выпадение или же редукция предударного гласного не нарушает смысла слова, он подвергается редукции или же совсем выпадает, например: топуракъ «земля, почва» > топракъ; такое же явление наблюдается и при передвижении ударения – боюн «шея» – бойну «его шея»; къоюн «пазуха» – къойну «его пазуха».

Таким образом, в кумыкском языке наряду с отчетливым произношением неударного гласного допускается его редукция и выпадение. Редукцию и выпадение предударных гласных в данном случае можно объяснить условиями, допускающими фонетическую экономию, и характером ударения, т. е. степенью участия в данном ударном слоге составляющих его компонентов.

Служебные слова, примыкая к предыдущему слову, обычно принимают одно общее ударение с ним, но при этом ударение падает на предшествующие слова. Например: айтгъан учун «от того, что сказал»; гюн сайын «ежедневно». Но в тех случаях, когда служебное слово принимает аффикс, ударение падает на этот аффикс: сени булангъы «то, что с тобой»; сени учунгъу «то, что для тебя».

Такой переход ударения от основного слова к аффиксу служебного слова объясняется необходимостью подчеркнуть то новое содержание, которое приобретается благодаря этому новому аффиксу.

Кумыкский язык, как и все языки, постоянно обогащается за счет иноязычных заимствований. В связи с этим лексическими заимствованиями происходят и некоторые фонетические явления, оказывающие определенные изменения в структуре кумыкской фонетики. Это касается и ударения.

Основную массу иноязычных заимствований в кумыкском языке представляют слова, вошедшие в данный язык из русского, которые в основном и повлияли на характер кумыкского ударения.

Арабские, персидские и другие заимствования употребляются по законам кумыкского ударения: хабар «рассказ», аппасы «двадцать копеек», намаз «моление» и др. Этот же закон распространяется на собственные имена: Ибрагьим, Агьмат, Магьаммат и др. То же самое наблюдается и на ударении русских заимствований дореволюционного периода: чайник, лампа, капот и др.

Но при наращивании к заимствованному слову кумыкских аффиксов наблюдается следующее:

а) в словах с ударением не на последнем слоге основы сталкиваются законы двух языков и при сохранении ударения в основе в конечных аффиксах возникает новое кумыкское ударение. Эти два ударения по силе различны. Собственное ударение заимствованного слова выделяется сильнее, чем конечное ударение, которое представляет собой рассмотренное нами выше второстепенное ударение. Например: партия – партияны; политика – политикадан; трактор – тракторлар; автобус – автдбуслар – автобуслардан и др.;

б) в словах с ударением на последнем слоге основы передвижение ударения происходит по законам кумыкского языка, т. е. оно переходит на последний слог аффикса. Например: конфет – кампетлер – кампетлерден – кампетлерибизге.

Послелоги всегда образуют единый акцентуальный комплекс с управляемым словом: сени учун «ради тебя»; арслан йимик «как лев»; сен саялы «из-за тебя»; гюн сайын «каждый день».

Из вышеизложенных примеров видно, что одновременное увеличение силы и длительности ударного слога или же увеличение только его силы и высоты является наиболее характерным свойством кумыкского словесного ударения.

Таким образом, называя кумыкское ударение динамико-музыкальным, мы придаем ему такое понятие, по которому музыкальность ударения не противопоставляется динамике, а охватывает все компоненты ударного звука. Такую оценку ударения некоторых тюркских языков мы встречаем и у других авторов (В. А. Богородицкий, А. Н. Кононов, Т. Шараф и др.)

Итак, структура кумыкского слова характеризуется следующими особенностями: 1) из односложных корней самое большое распространение получил структурный тип СГС; 2) корневые морфемы выступают восьмеричной системой вокализма, аффиксальные морфемы выступают шестью гласными. Аффиксальные морфемы присоединяются к корневым, согласуясь в вокализме и консонантизме с корнем; 3) в кумыкском языке как таковое представлено не словесное ударение, а скорее всего ритмично-синтагматическая экспрессивная выделенность того или иного слога в составе слова или фразы, которая в зависимости от характера (повествовательность, императивность) речи или же высказывание может менять свое место, не нанося при этом ущерба семантике данной лексемы. Выпадение гласных связано не с ударением, а с фонологической природой кумыкского слова. Агглютинация растягивает слово. Интонационно выделенными оказываются первый и последний слоги, серединный слог как бы «утопает». Это явление никак невозможно рассматривать вне истории корня.